По данным Госкомстата РФ, в этом году урожайность зерна в среднем по России составила 19,1 центнера с гектара против 21,6 в прошлом году. Как всегда, сказались две извечных напасти российского крестьянства: неблагоприятные климатические условия (на этот раз — засушливая погода) и несовершенная государственная политика.
Общероссийская тенденция отразилась и на Урале. Исключение составляет Челябинская область. Урожайность здесь выросла за год на 3,3%, а объемы собранного — на 33% (до 1,6 млн тонн). Важная роль в успехе принадлежит местным органам государственной власти (см. интервью с первым заместителем губернатора Челябинской области Андреем Косиловым).
По данным министерства сельского хозяйства России, валовой сбор зерна в этом году после очистки и доработки составит 70 млн тонн (экспортный резерв 3 — 5 млн тонн). Прогноз участников рынка скромнее: 63 — 68 млн тонн. Так или иначе, объемы вала значительно меньше прошлогодних 86 млн тонн. Невысокий урожай простимулирует рост цен. По мнению главы Минсельхоза Алексея Гордеева, рост будет ограничен только мировыми ценами (пшеница третьего класса стоит, например, 6,5 тыс. руб. за тонну с учетом доставки в Россию). Эксперты полагают, что к весне стоимость тонны российской пшеницы может перешагнуть и этот рубеж. Так, директор департамента маркетинга агрохолдинга "Русагрокапитал" Роман Сочава уверен, что в январе стоимость пшеницы третьего класса дойдет до 180 долларов за тонну, а к весне может достигнуть 230 долларов.
Участники рынка, госчиновники и отраслевые аналитики единодушны в том, что вслед за ростом цен на зерно будут дорожать мука и хлебопродукты, причем рост цен на них ускорится уже через пару месяцев. В первую очередь это ударит по малоимущим — пенсионерам и бюджетникам. Чтобы избежать социальных потрясений, нежелательных в период парламентских и президентских выборов, "слуги народа" пытаются создать для населения "подушку безопасности". По словам неназванного источника RBC Daily в министерстве сельского хозяйства, в этом ведомстве "обсуждаются несколько вариантов оказания социальной помощи. Один из них предусматривает целевые дотации населению, как сделано в сфере ЖКХ, другой — введение специальных карточек на хлеб, которые существуют во многих развитых странах. Однако окончательное решение пока еще не принято".
Замаячившая перспектива введения хлебных карточек — на фоне разворачивания федеральных программ поддержки сельского хозяйства до 2010 года, реализации федерального закона "О финансовом оздоровлении сельскохозяйственных товаропроизводителей" и государственных зерновых интервенций в объеме 2 млрд рублей в 2003 году — суть отражение нестабильного, несбалансированного характера никудышно регулируемого российского зернового рынка.
Дешевле не сеять
В январе 2003 года в Зауралье вспыхнул "крестьянский бунт": группа руководителей сельхозпредприятий Катайского района призвала коллег не приступать к посевной, а оставшийся скот забить, чтобы погасить задолженность по заработной плате.
К местным и федеральным властям был выдвинут ворох требований, в том числе: немедленное принятие закона о паритете цен, предоставление льготных средне- и долгосрочных кредитов, проведение государственных закупок сельхозпродукции по ценам, установленным накануне сева. (Опережая события, сообщим, что, по утверждению главы катайского крестьянско-фермерского хозяйства "Аргын" Бориса Хамзина, выполнено только одно требование — о возмещении убытков сельхозтоваропроизводителям, пострадавшим от стихийных бедствий в 2002 году.)
Корни конфликта — в ценовом беспределе, каким отличается рынок зерна: закупочные цены не покрывают затраты на его производство. Более того, в 2002 году элеваторы и хлебоприемные предприятия (ХПП) задрали тарифы, причем крестьянским хозяйствам активно навязывались дополнительные услуги. По типовому договору, предлагавшемуся сдатчикам зерна в Зауралье, хлебоприемщики брали на себя обязательство довести все зерно, включая фуражное, до продовольственных кондиций. (После чего владельцы могли благополучно пускать "облагороженное" зерно на корм скоту: продавать его — себе в убыток.) Сроки оплаты услуг элеватора или ХПП были сокращены до минимума, а цены, по которым они принимали зерно в счет оплаты своих услуг, устанавливались хлебоприемщиками по личному усмотрению и могли меняться, равно как и тарифы на услуги, без предварительного извещения клиента. В итоге на ряде хлебоприемных предприятий крестьяне оставляли до 70% сданного зерна. Нередко случалось, что за сушку слишком влажного зерна крестьянам приходилось отдавать элеватору всю партию и еще приплачивать. Элеватор же, не сеяв, не жав, получал готовую к реализации пшеницу и кое-какую наличность.
Элеваторы и ХПП поплатились, однако, за эгоизм: через них прошло только 68,5% областного урожая (оставшаяся треть продана хозяйствами со своих зернотоков — без сушки и очистки, по низкой цене). В результате емкости элеваторов и ХПП были загружены в среднем лишь на 40%, и половина предприятий понесла убытки. Их не спасло даже расширение непрофильной деятельности — производства муки, макарон, круп, выпечки хлеба и хлебобулочных изделий.
Самый главный отрицательный эффект состоит в том, что производство зерна в 2002 году, впервые за последние годы, оказалось нерентабельным. По словам первого заместителя директора областного департамента сельского хозяйства Сергея Жданова, окупаемость затрат на 1 рубль вложений составила 80 копеек. Более 80% сельхозпредприятий региона остались в убытках. Общая сумма убытков областного АПК, специализирующегося на производстве пшеницы, в 2002 году составила 538 млн рублей — на 25% больше, чем в 2001-м и на 85% больше, чем в 2000-м. Неудивительно, что в прошлом году в Зауралье 21% посевных площадей так и остался не убранным.
Выступление катайцев вызвало ряд "пожарных мер". Федерация своевременно и в полном объеме (149 млн рублей) выделила сельхозпроизводителям "живые" деньги на выплату "погодных" компенсаций. Несмотря на большую закредитованность, малую залоговую базу и неблестящие, мягко говоря, финансовые показатели, им удалось получить в банках около 120 млн рублей кредитов, примерно столько же авансировали предприятия переработки под последующую поставку сельхозпродукции, около 46 млн рублей для приобретения ГСМ в виде бюджетной ссуды выделил областной бюджет. Нехватку оборотных средств крестьяне в очередной раз компенсировали за счет уменьшения (а чаще задержки или вообще невыплаты) заработной платы и отказа от применения современных эффективных средств химизации.
В итоге скот не вырезали, посевную провели. Но объемы посевных площадей сократились более чем на 10% по сравнению с прошлогодними. Зауральские аграрии считают, что, если не ликвидировать диспаритет цен, не добиться рентабельности зернового производства, Россия окажется в зависимости от импорта зерна, и цены на самый социальный товар — хлеб — моментально взлетят. На стороне зауральцев факты: за годы рыночных реформ в Катайском районе из 16 сельхозпредприятий выжила только половина. По их прогнозам, если бы не срочно принятые меры, пять-шесть хозяйств умерли бы в этом году, остальные — в следующем. И Зауралье — не исключение: о солидарности с катайцами заявили 14 районов Курганской области и крестьяне из других регионов.
Редкая птица частник
Эффективным способом выхода из кризиса могло бы послужить строительство вертикально-интегрированных агропромышленных холдингов, где каждая последующая ступень передела заинтересована в стабильной работе предприятий предыдущей ступени.
В качестве передового примера приведем партнерствующие компанию "Ситно" и Магнитогорский птицеводческий комплекс. С ростом поголовья птицы они купили несколько хозяйств и сами занялись выращиванием кормового зерна. Их примеру последовали и другие птичники. Челябптицепром, объединяющий птицефабрики области, выращивает зерновые и корма на площади более 70 тыс. га. Особенно эффективно этим занимаются Челябинская птицефабрика и Сосновская птицефабрика " Равис". Аналогично поступил российский холдинг челябинского происхождения "Ариант", владелец Красногорского свинокомплекса, одного из крупнейших в России: когда поголовье животных стало быстро увеличиваться, "Ариант" также занялся выращиванием кормов, приобрел технику, удобрения и т.д. Из числа хлебоперерабатывающих холдингов наиболее крепкие позиции в регионе имеют компании " Макфа" Михаила Юревича и "Союзпищепром" Александра Берестова. "Макфа", в чьем владении находится несколько хозяйств и элеваторов, предпочитает вести бизнес в Курганской области, так как в Челябинской области конфликтует с властями. " Союзпищепром" спокойно работает на Южном Урале, неспешно наращивая присутствие на селе.
Однако холдинги на уральском зерновом рынке — явление пока исключительное. Негативным оказался опыт московской компании "Евроконтракт", собиравшейся специализироваться на производстве зерновых в Челябинской области. "Евроконтракт" владел Троицким хлебокомбинатом и угодьями площадью 60 тыс. га. Общий объем инвестиций столичной компании в южноуральское село оценивался в 15 млн долларов. Еще в 2002 году москвичи приобрели для хозяйств комбайны John Deere на сумму 2 млн долларов. Однако сегодня, оценив риски и убытки, "Евроконтракт" практически свернул агропромышленную деятельность в области и продал бизнес компании " Иволга", которая принадлежит предпринимателю Василию Розинову. Предприятия Розинова сконцентрированы в Казахстане, там компания обрабатывает более 300 тыс. га посевов и оперирует объемами 0,5 — 1 млн тонн зерна в год. В Челябинской области "Иволга" в этом году собрала всего лишь несколько десятков тонн зерна.
Зерно на Урале, даже в лидирующей Челябинской области, в основном выращивают разрозненные крестьянские хозяйства, как правило, не интегрированные с переработчиками сельхозпродукции в единые производственные цепочки. На долю агропромышленных холдингов приходится 20% обрабатываемых в регионе площадей и 20% сбора зерна. В этих условиях основная ответственность за состояние зернового рынка ложится на власть.
При взгляде на неструктурированный зерновой рынок создается смутное ощущение намеренного замысла: большое количество мелких и слабых хозяйств, по большому счету, выгодно власти, которая в обмен на кредиты получает контроль за цепочкой производства наиболее политически актуального продукта — хлеба. Правда, как видно по примеру депрессивной Курганской области, действия региональной власти, лишенной бюджетного ресурса, неэффективны: крестьяне разоряются, пахотные земли сокращаются.
Хорошо быть донором
Курганская областная администрация призывает хлебоприемщиков к выстраиванию партнерских отношений с производителями. Первый заместитель губернатора области Николай Логинов обещал лично помочь заготовителям в получении банковских кредитов, лишь бы они смогли привлечь крестьян хорошими ценами, больше закупить зерна и полнее загрузить мощности. От пряника хлебоприемщики не отказались: с десяток элеваторов и ХПП получили обещанные ресурсы. Кнута в виде приостановки субсидирования процентных ставок по кредитам областному сельхоздепартаменту не потребовалось: закупочные цены на зерно предприятия привели в соответствие с общеуральскими, а в последнее время по ряду позиций их даже превысили.
— Крестьян мы будем нацеливать на то, чтобы при продаже зерна местным мукомолам цены не завышались. Кредиты и ссуды из областного бюджета сельхозпредприятиям для того и выдаются, чтобы они поддерживали продовольственную безопасность региона, — считает Юрий Барыкин, заместитель Логинова, курирующий перерабатывающий агропром. — А то, что они будут продавать за пределы области, — пожалуйста, по любой цене. Также проследим, чтобы мукомолы не продали муку, получившуюся из недорогого зерна, на сторону. Контролировать движение муки будем строго: вплоть до встречных проверок элеватора и хлебокомбината. Если выявим подобное, на субсидирование или рефинансирование процентной ставки по банковским кредитам из областного бюджета нарушители могут не рассчитывать. Сейчас верстается областной бюджет на 2004 год, и определенные "вознаграждения" добросовестным представителям АПК в нем закладываются.
Трудно однозначно предсказать, что предпочтут крестьяне — обещания администрации или "живые" деньги зерновых компаний. Для справки: на формирование региональных продовольственных фондов в бюджет Курганской области на 2003 год закладывалось 52,4 млн рублей, из них за 10 месяцев не выделено ни копейки.
В донорской (благодаря превалированию в структуре регионального производства металлургии) Челябинской области государственные органы власти проводят активную политику на зерновом рынке. В этом году из областного бюджета на пополнение оборотных средств в виде товарных кредитов, субсидий, дотаций и лизинга сельскохозяйственной техники выделено 1,7 млрд рублей. Особое внимание уделялось обработке семян и увеличению объема вносимых в почву удобрений. Порядка 200 млн рублей бюджетных средств досталось хозяйствам, которые держали землю под паром, причем если все условия соблюдались, ссуды можно было не возвращать. Таким образом под паром в области в этом году оказалось 360 га пахотных земель. "На всех стадиях сельскохозяйственного производства, начиная с подготовки семян и почвы, проведения посевной, а затем уборочной кампаний, крестьянам оказывалась помощь и поддержка, — рассказывает Андрей Косилов. — Через областную продовольственную корпорацию закупались элитные сорта семян, гербициды и удобрения, горючесмазочные материалы и техника. Управление сельского хозяйства и продовольствия курировало весь цикл весенне-летних полевых работ, соблюдение агрономических сроков и технологий. Благодаря тому, что в области сложилась надежная система государственной поддержки села, крестьяне смогли нарастить объемы производства на 14,4% к уровню прошлого года". Челябинская область, заметим, входит в число крупнейших производителей хлеба в Российской Федерации, а по качеству зерна — в десятку лучших регионов страны: 90% урожая 2003 года составляет продовольственное зерно третьего и четвертого классов.
За счет нового урожая правительство Челябинской области сформировало областной фонд зерна в объеме 100 тыс. тонн, что в пять раз превышает объем аналогичного фонда в 2002 году. Запасов зерна вполне должно хватить, чтобы обеспечить потребности местной хлебной промышленности (совместно с екатеринбургским предпринимателем Маликом Гайсиным правительство области участвует в холдинге производителей хлеба " Народный хлеб", включающем частные предприятия " Еманжелинскхлеб", " Южуралхлеб", а также ГУП "Коркинский хлебокомбинат"). Если возникнет предрекаемая наблюдателями угроза значительного повышения цен на хлебобулочные изделия, областные власти намерены задействовать ресурсы областного зернового фонда. Зерно из фонда по фиксированной цене будет поступать на переработку мукомолам, а мука тоже по фиксированной цене — на хлебозаводы. В результате роста цен на хлеб удастся избежать. Не исключены варианты дотирования за счет средств областного бюджета социально незащищенных слоев населения, хлебозаводов или мукомолов.
В Курганской области, которая также носит славу "житницы Урала", продовольственный фонд не создается. По словам первого заместителя директора департамента сельского хозяйства Сергея Жданова, региональный бюджет не может этого себе позволить. Поэтому Жданов предлагает другую форму обеспечения продовольственной безопасности региона:
— Нужно создать продовольственный фонд в рамках УрФО. Наши богатые соседи могут его профинансировать. Ведь в конечном счете зауральское зерно все равно стекается к ним, но уже через третьи-четвертые руки. Если же они изначально исключат перекупщиков из этой цепи, то, во-первых, получат зерно по меньшей цене, во-вторых, выведут зерновой рынок "из тени" и уменьшат количество экономических преступлений в данной сфере. При этом с крестьянами не обязательно полностью рассчитываться деньгами. Часть средств может предоставляться им в качестве товарных кредитов, потому что в округе есть производители и ГСМ, и минеральных удобрений, и техники. Зауральские крестьяне смогут скорректировать производство под определенную продовольственную программу и получить на посевную необходимые ресурсы. Если после уборки они найдут более щедрого покупателя, пускай продают зерно ему и рассчитываются с фондом. Если нет, будут сдавать продукцию в фонд.
Запросы представителей власти Курганской области в адрес УрФО озвучиваются не первый год и служат демонстрацией того, как разительно отличаются регуляторные возможности государства на зерновом рынке в регионах-реципиентах и регионах-донорах. В конечном счете, если не поменяются принципы межбюджетных отношений, концентрация производства и ресурсов в благополучных областях только усилится, и в том числе за счет разорившихся предприятий АПК на депрессивных территориях. Но есть и иной путь, если принять за сверхзадачу обеспечение продовольственной безопасности и социальной стабильности, — оздоровление (сохранение пахотных земель, увеличение урожайности и валового сбора зерна) этих самых разоряющихся крестьянских хозяйств. Этот путь — привлечение на рынок зерна частного инвестора. Правда, тогда потребуются меры, направленные на повышение инвестиционной привлекательности отрасли, нужны окажутся гарантии сохранности инвестиций, значит, придется как минимум оптимизировать налоги и тарифы. Таким образом, без федеральной политики опять не обойтись.
Николай Волков, Александр Задорожный, Игорь Степанов
