Банки дожимают агрария. Кредиторы ищут имущество экс-владельца воронежского маслозавода «Эртильский»

Проблемы бывшего владельца завода растительных масел «Эртильский» Салиха Конакова не завершились вынесением двух обвинительных приговоров и переходом прав на воронежское предприятие петербургской группе «Благо». После окончания личного банкротства бизнесмена банки начали получать исполнительные листы для взыскания с него долгов, которые достигают 3 млрд руб. Суд не освободил Салиха Конакова от задолженностей по завершении банкротства, посчитав, что вынесенные ранее в его отношении приговоры о мошенническом хищении свидетельствуют о «недобросовестном поведении» должника. Представители агрария ранее настаивали на его невиновности и попытках спасти предприятие от разорения.

Реализацию имущества Салиха Конакова суд формально завершил в апреле 2021 года. В реестр было включено почти 3,1 млрд руб. требований. Большая часть (2,34 млрд руб.) — задолженность перед ООО «Благо-Юг», структурой петербургской группы «Благо» Аркадия Фосмана: она выкупила права требования у Россельхозбанка, арендовала МЭЗ «Эртильский», а затем и приобрела имущество завода. Еще 474 млн руб.— требования к Салиху Конакову банка ИРС (в мае 2021-го у него была отозвана лицензия), 57 млн руб.— воронежского ООО «Титан-М». Требования кредиторов не были удовлетворены даже частично: единственным проданным активом стала доля в «Эртильском» номинальной стоимостью 103 млн руб., реализованная за 30 тыс. руб. Средств не хватило даже на проведение процедуры банкротства, на которую требовалось минимум 112 тыс. руб.

В результате Салих Конаков не освободился от долгов. Суд поддержал позицию финансового управляющего Михаила Сергеева, который заявил, что бизнесмен «не сотрудничал» с ним и не представлял документы добровольно, а также действовал «недобросовестно». Причина «недобросовестности» — вынесенные судом в 2019 и 2021 годах обвинительные приговоры в отношении Салиха Конакова. В феврале 2019 года он был признан виновным в мошенничестве с налогами и незаконном получении кредитов в Россельхозбанке. В марте 2021-го суд вынес ему приговор о незаконном получении 1,7 млрд руб. кредитов. Персональные требования к аграрию сформировались после удовлетворения судом гражданских исков Россельхозбанка и ФНС, а также из-за договоров поручительства.

Изначально Салих Конаков вину не признавал. Представители бизнесмена подчеркивали, что кредитные договоры были обеспечены залогом в виде имущества «Эртильского». Залоговое имущество Россельхозбанк, по их утверждению, тогда оценил в 3,2 млрд руб., но затем отказался от переговоров и потребовал единовременного возврата долга. После этого предприятие начало банкротиться, а его владелец вскоре оказался в СИЗО, на завод зашла группа «Благо». Сам бизнесмен ради скорейшего освобождения из-под стражи и для вывода предприятия из кризиса признал вину, но так и не был отпущен из СИЗО. Согласие Салиха Конакова на особый порядок судебного разбирательства также не принесло ему ожидаемого условного срока. После вынесения первого приговора он отказался от участия в рассмотрении нового уголовного дела, признал вину и с учетом проведенного в СИЗО времени вскоре вышел на свободу.

Из документов суда следует, что бизнесмен не мог пойти на «сотрудничество» с финансовым управляющим, поскольку находился в СИЗО. В сентябре 2019 года господин Сергеев попросил у суда возможности ознакомиться с личным имуществом Салиха Конакова без участия самого должника. Оно якобы находилось в Эртиле Воронежской области. Но суд решил, что это ущемляет личные права бизнесмена, и отказал управляющему. Кроме того, выяснилось, что бизнесмен не владеет имуществом в Эртиле и зарегистрирован в Чегемском районе Кабардино-Балкарии. Собеседник „Ъ“, знакомый с ходом расследования уголовных дел в отношении Салиха Конакова, вчера подтвердил, что бизнесмен «вероятно, уже не находится в Воронежской области».

Пять исполнительных производств в отношении Салиха Конакова были возбуждены эртильскими судебными приставами еще в 2019 году; производств в Кабардино-Балкарии за ним не числится. По словам собеседника „Ъ“, приставы в последнее время к аграрию не приходили: «Искать нечего».

Управляющий партнер юридической компании «Иккерт и партнеры» Павел Иккерт напоминает, что по итогам банкротства у должника в любом случае остается право на единственное жилье, землю под ним, предметы домашнего обихода и некоторое другое имущество: «В теории после завершения банкротства смысла в выдаче исполнительных листов банкам нет». Но банки могут полагать, что формально имущество должника принадлежит иным лицам, отмечает господин Иккерт: «Вернуть такие активы в конкурсную массу зачастую сложно. Большого успеха попытки взыскания долгов по исполнительным листам в данной ситуации, по всей видимости, иметь не будут, но создадут для должника дополнительные неудобства».

Руководитель юридического департамента Amulex.ru Надежда Макарова недоумевает, почему так мало активов удалось вернуть в конкурсную массу с учетом «размера кредитных средств, которые были в распоряжении будущего банкрота». По ее словам, кредиторы и управляющий могли оспорить сомнительные сделки должника за последние десять лет. Теперь, считает юрист, кредиторы вряд ли добьются взыскания долгов через исполнительные листы.